Дмитрий Костик создает глобальную сеть заведений с интерактивными столами

Ресторанный бизнес очень высокорисковый: около 70% заведений закрываются в первый год существования. В то же время, этот бизнес — один из самых консервативных в мире. Инновации постепенно проникают в него, но по сути модель работы с клиентами — занял столик, сделал заказ, поел и расплатился — не менялась уже более сотни лет. Украинский предприниматель и изобретатель Дмитрий Костик, основатель Kodisoft и ряда других проектов, не стал с этим мириться и решил создать ресторан будущего. В 2011 году он запустил проект Interactive Restaurant Technology, который стал резидентом программы Microsoft BizSpark.

На сегодня по технологиям IRT в мире работает три ресторана — на Кипре, в Дубаи и Абу-Даби. И уже строится несколько новых — в Европе, Северной Америке и Азии. Что в них особенного? Здесь посетители сидят за большими интерактивными столами, делают с их помощью заказы, совершают покупки в онлайне и общаются с другими посетителями. Даже сам интерьер ресторана может меняться, ведь на сенсорные панели можно вывести любое изображение. Причем панели эти собирают на производственной линии в Киеве. Несмотря на значительные суммы инвестиций, два ресторана, открытых в рамках проекта Interactive Restaurant Technology, уже окупились: один за пять, второй за 11 месяцев. А саму компанию IRT, основанную всего три года назад, уже оценивают в десятки миллионов долларов.

Ниже приводим выдержки из интервью, в котором Дмитрий рассказал, откуда взялась идея интерактивных столов для ресторанов, как под нее меняли существующую технологию сенсорных панелей и как интерактивные столы влияют на саму схему работы современного ресторана.

О том, как родилась идея

Стало скучно с остальными проектами. Продуктовый бизнес сложился, нормально работал, с точки зрения бизнеса уже ничего не мог придумать, а заниматься чем-то очень хотелось. Поэтому с командой выделили три направления: рестораны, сны и подсознание, мода. Почему рестораны? Мы за все это время вообще много чего изучили, перелопатили, начиная от медицины и биотехнологиями, заканчивая станками-роботами. Главное было найти отрасль, в которой мы сможем сделать что-то, что ее в корне поменяет, что-то максимально важное. Опыт работы с сенсорными панелями у нас уже был, так что решили попробовать сделать решение для ресторанов. Чтобы проверить жизнеспособность самой идей, а также отточить технологии, мы в 2011 году выбрали локацию на Кипре и открыли ресторан Oshi.

О разработке технологии

Здесь пришлось изобретать свои решения. Технологии, которую сейчас применяют в тех же Microsoft Surface или iPad, использовать в ресторанах нельзя. Во-первых, нельзя сделать подобную панель размером больше, чем 23-30 дюймов. Причем это ограничение не производственное, а физическое: в таких экранах используется индиум-титано-оксид (ITO) и на скорость перемещения электронов мы никак не повлияем. Во-вторых, у всех подобных устройств толщина стекла от 0,4 до 1,2-1,4 мм — представьте, что будет, если на такое стекло вы обопретесь всем весом. В мире попросту нет сенсорных технологий, которые могли бы работать через стекло толщиной более 10 мм. В-третьих, нужно было разработать тачскрин, за которым могут работать одновременно много пользователей: у большинства сенсорных экранов количество одновременных прикосновений ограничено десятью. В общем, много было технических нюансов, которые заставили поломать голову и придумать что-то новое.

В итоге мы разработали технологию, у которой нет аналогов в мире. Например, наш стол может распознавать форму объекта, «понимать», что на стол положили телефон или вилку, распознавать лица сидящих и определять пол и т.д. Кстати, производятся наши панели здесь, в Киеве.

Если говорить о хостинге, весь клауд, data mining, big data — на серверах Microsoft. Каждый стол, POS, пульт официантов подключен к облаку. Все столы у нас работают на Windows, причем главная Windows Embeded — нашей собственной сборки. Еще две «винды» отвечают за процессинг тачевого движка и камер, которые отслеживают лица и руки (все с сенсоров заходит на одноплатный компьютер на Intel Edison и оттуда передается на главный хостовый компьютер).

Так что логично было с этим проектом подаваться на программу Microsoft BizSpark — во-первых, с точки зрения технологий, которые используем, во-вторых, это попросту экономит кучу денег (раньше, к примеру, нужно было платить за лицензию Visual Studio и т.д.). Учитывая ситуацию в стране сейчас, и то, что у меня бизнес зарегистрирован и работает в Украине, это помогает и развязывает руки.

Как создавалась бизнес-модель

Пришлось даже чуть похулиганить. Доходило до того, что в Лондоне скотчем приматывали камеры напротив «Старбакса», чтобы изучить привычки покупателей. Это продлилось недолго, потому что меня поймала местная полиция. Я отмазался, представившись студентом Кембриджа, проставил им пиво в местном пабе — благо как раз шел футбольный матч.

На самом деле, с помощью этих камер мы смогли собрать много важной информации, которая пригодилась для анализа модели работы ресторанов. Чуть подробнее я рассказывал об этом, например, выступая на TEDxKyiv.

Очень важно для меня было исследовать бизнес-составляющую: как общаться с клиентами, сколько нужно официантов, как поднять средний чек, как минимизировать затраты. Мы очень много экспериментировали с ресторанами — отсюда и хорошие финансовые показатели.

О секретах прибыльности

Сейчас у нас работают три ресторана: один на Кипре (запускали его мы сами), еще два — в Дубаи и Абу-Даби (запускали с партнером, который побывал в нашем кипрском Oshi, восхитился и сам захотел с нами работать). Два ресторана — кипрский и дубайский — уже полностью окупили вложенные инвестиции.

В кипрский мы вложили 460 000 евро, окупился он за 5,5 месяцев и с тех пор зарабатывает. В дубайский — $970 000, он окупился за 11 месяцев. Как так получилось? Во-первых, увеличили продажи на 32%, банально продавая с помощью столов больше еды и напитков. Во-вторых, как вам подтвердит любой ресторатор, в ресторане на 100 посадочных мест нужно 8-9 официантов. А у нас — два. На Кипре зарплата официанта — 1000 евро, соответственно, вместо 8000-9000 евро в месяц платим 2000 евро. Но дело не только в этом.

Если взять оборот нашего ресторана за 100%, классической ресторанной модели в нем будет где-то 48% (продажа еды и напитков). Еще 52% — это наше ноу-хау, то, что мы внутри называем content delivery system. Эти деньги, которые нам приносят другие компании. Например, винная компания хочет к нашим стейкам продавать вино — и наши столы могут использоваться как e-commerce-инструмент. Кроме того, к нам обращалась Coca-Cola, заказывая трансляцию с ЧМ со своим логотипом, Adidas покупал у нас баннеры с рекламой кроссовок и т.д. Если брать в среднем по миру, маржа «на еде» у классического ресторана — около 30%, здесь не может быть никакой «магии». А у нас на альтернативных источниках маржа доходит до 90%.

Кстати, мы недавно выпустили публичный SDK, сейчас ведем переговоры сразу с двумя крупными геймдев-компаниями — Game Insight и Wargaming. Ведь интерактивный стол в ресторане, куда клиент пришел с осознанным решением потратить деньги — это фактически доступ к карману клиента для гейм-девелопера и вообще для разработчика.

Еще момент: такие столы это отличный инструмент для Big Data. И Starbucks за которым мы следили, и любой другой ресторан могли бы внедрить единую точку сбора данных о клиентах. Никак иначе такие данные собрать нельзя, если вы не умеете читать мысли.

Сенсорные стенды обеспечивают атмосферность, вау-эффект, который мотивирует человека приходить еще и приводить друзей. На Кипре мы пробовали случайным образом менять изображения настенных панелей. Очень хорошо это работает для праздников. Представьте свадьбу, где весь ресторан можно превратить в сказку с осыпающимися лепестками роз — при этом вообще не нужно тратиться на декор.

О планах на будущее

У нас нет цели обязательно найти инвестиции в проект, хотя к нам часто обращаются фонды, VC и ангелы с предложением продать долю — хотят от 1-2% до 30-40%. Средняя оценка стоимости компании, исходя из входящих предложений — $70-120 млн. Не уверен, что хочу поднимать инвестиции. Было бы интересно попробовать, но у меня никогда не было опыта работы с внешним партнером, и я не знаю, насколько это замедлит операционную деятельность и принятие решений. Ведь появляется альтернативное мнение, и вместо того, чтобы идти вперед и воплощать свое видение, ты много времени убиваешь на поиски компромиссных решений и т. д.

Мы собираемся на IPO, но поскольку не хотелось бы идти на «мусорную биржу», а сразу на Уолл-стрит, эта процедура требует подготовки: компания должна несколько лет показывать прибыль, иметь инвесторов и т.д. Лично мне просто интересно было бы попробовать, что такое акции, но не с точки зрения купли-прожажи чужих акций, а именно размещения своих. Мне кажется, это уникальный опыт.

Если же говорить о развитии проекта, думаю, через 5-10 лет 20-30% всех заведений будут работать именно так. Это позволяет экономить на бумаге, на методах коммуникации, исключает воровство, человеческий фактор. Можно сравнить с тем, как раньше компьютеры все больше и больше проникали в традиционные компании. Как мне кажется, подобные технологии гармонично впишутся в ресторанный бизнес.

Если говорить о моих личных планах, они связаны с ресторанами на ближайшие 5 лет. Я четко вижу, что нужно здесь нужно делать. В аутсорс возвращаться точно не буду, аутсорс-опыт рассматриваю скорее как свою незрелость: мы были молоды и нам нужны были деньги. Ничего хорошего в принципе я в аутсорсе не вижу. Да, это способ зарабатывать деньги, но никак не двигатель экономики.

Об условиях для бизнеса в Украине

Так хреново, как сейчас, моему бизнесу не было последние 12 лет. И с войной это никак не связано. Я ни разу не давал взяток и все налоги плачу в Украине. На сегодня я потерял за последние полгода более $500 000 — у меня просто их забрало государство. Условия, которые выставляет НБУ по продаже валюты, условия по работе импорта с экспортом… Ограничения в $50 000 на контракт даже для малого бизнеса — это ни о чем (для осуществления авансового платежа по импортному контракту на стоимость свыше этой суммы нужно иметь подтверждение НБУ — ред.). Украинские компании обязаны продавать 75% валюты по контрактам: валюта конвертируется в гривну по абстрактному курсу, а возможности купить ее и рассчитаться с импортерами нет. Формально такая возможность есть, но банки шлют заявки в НБУ, в НБУ дают отказ. А это влечет долговые обязательства перед импортерами.

Далее, я закупаю для производства металл, серебро и компьютерные комплектующие. На таможне у меня за этот период зависли несколько поставок в FedEx, поскольку была озвучена просьба конкретного человека дать взятку. Я отказался, посылки полежали на таможне 40 дней и уехали назад, причем на таможне их разбили, перепаковали. Сейчас я впервые за 13 лет задумался о том, чтобы зарегистрировать бизнес в другой стране.