Борис Ким, НАУЭТ: "Чем жестче регулирование, тем дороже услуги обходятся потребителям"

Как известно, рассмотрение Госдумой долгожданного и столь обсуждаемого в течение последнего года законопроекта о платежных терминалах перенесено на осень. К этому времени он будет доработан, что существенно повысит шансы на успешное окончание затянувшейся дискуссии о деятельности платежных агентов. За комментариями о перспективах российских "терминальщиков" мы в очередной раз решили обратиться к Педседателю Комитета по платежным системам и банковским инструментам НАУЭТ Борису Киму.

Дмитрий Родин (Д.Р.): Кому в большей степени выгодно решение о переносе рассмотрения Госдумой законопроектов, касающихся терминальных платежей? Это говорит скорее о возможности более детально проработать отдельные моменты или же о затягивании кризиса в этой сфере?

Борис Ким (Б.К.): Я бы не употреблял слово "кризис", характеризуя текущую ситуацию с терминальными платежами. Рынок динамично развивается, а доверие пользователей к терминалам растет, судя по недавно опубликованным исследованиям агентства "Бизнес-Аналитика".

Отвечая на ваш вопрос, не рискну предположить, кому это может быть выгодно. Но могу точно сказать, что в проигрыше окажутся потребители, государство и участники рынка. Рынок моментальных платежей входит в пору зрелости, и все мы заинтересованы в том, чтобы он стал более структурированным, работающим по единым правилам, и эти вопросы в законопроекте урегулированы.

Д.Р.: В результате законодательного регулирования наряду с прозрачной и хорошо контролируемой банковской (или агентско-банковской) системой может утвердиться еще одна - агентская. Так ли это необходимо на самом деле и почему?

Б.К.: В вашем вопросе есть несколько утверждений, с которыми я бы поспорил. Агентская модель появилась на рынке одновременно с банковской, и в настоящее время по ней собирается более 90% платежей за услуги сотовой связи. Что касается непрозрачности агентской модели, то это миф, который легко развенчать, просто подумав, о каких платежах идет речь.

А речь идет о большом числе небольших по сумме платежей, происходящих в онлайн-режиме. При этом 96% этих платежей - за услуги сотовой связи, из которых 83% проводятся в адрес трех компаний – МТС, "Билайн", "МегаФон", то есть из 10 наугад выбранных платежей 8 будут в адрес всего трех поставщиков. При этом информация дублируется на 3 уровнях – агента, процессинговой компании (а 74% рынка контролируется всего тремя игроками) и оператора.

Я думаю, что проверить такую компанию проще, чем любую булочную, у которой может быть десятки поставщиков – было бы желание. В необходимости агентской модели сейчас не сомневается никто. Она соответствует и мировой практике – и в мире 90% платежей за препейд-тарифы сотовой связи собираются агентами, а не банками. Секрет успеха агентской модели – в более либеральном режиме регулирования, по сравнению с банковской. А это, в свою очередь, связано с тем, что в ней отсутствуют риски для потребителя, а платежи возможны только в адрес ограниченного, заранее заданного круга получателей.

Цель законопроекта – уточнить положения ГК РФ и Постановлений Правительства применительно к приему платежей, и в этом смысле он необходим, т.к. будет способствовать дальнейшему развитию рынка платежей в интересах всего общества. Кроме того, одновременно с основным законопроектом, вносятся поправки в другие законодательные акты, в том числе и в ФЗ "О банках и банковской деятельности", которые направлены на устранение очевидных несуразиц в банковско-агентской модели, в результате чего банки получат рабочий инструмент для входа на этот перспективный рынок. А усиление конкуренции всегда на руку потребителям.

Д.Р.: Традиционно провозглашается, что все законодательные инициативы по вопросам регулирования деятельности платежных агентов направлены на защиту прав плательщика. Что конкретно скрывается под этими обещаниями?

Б.К.: В агентской модели, в отличие от банковской, риск неплатежа лежит на поставщике услуг. Вносимые вместе с законопроектом изменения в ФЗ "О защите прав потребителей" обеспечивают дополнительную защиту, если платежный агент работает по договору комиссии.

Д.Р.: Много говорится о необходимости фискализации терминалов, однако в то же время стоимость этого процесса оценивается в совершенно разные суммы - то "всего" $20 млн., то сразу $200 млн. Какая из этих цифр ближе к действительности, по вашей оценке?

Б.К.: Действительно, фискализация платежных терминалов единовременно обойдется рынку в $200 млн. долл. Помимо этого, владельцы терминалов должны будут предусмотреть статью расходов и на техническое обслуживание контрольно-кассовой техники.

Д.Р.: НАУЭТ же предлагает поступить иначе - осуществить фискализацию процессинговых центров платежных систем. Насколько, по вашему, это будет дешевле, быстрее и будут ли при такой системе в полной мере защищаться права плательщиков?

Б.К.: В данном вопросе мы поддержали позицию ведущих электронных платежных систем, предложивших фискализацию процессинговых центров. Это стоило бы в разы дешевле и освободило владельцев терминалов от огромных финансовых вложений, которые, в конечном счете, лягут на плечи потребителей.

Д.Р.: Как оцениваете вероятность того, что платежных агентов все же обяжут оборудовать в месте нахождения терминалов стационарные рабочие места?

Б.К.: Такая норма содержится в ст. 13.1 ФЗ "О банках и банковской деятельности" и распространяется только на банковско-агентскую модель. Это пример очевидного недосмотра законодателя, который сделал банковско-агенсткую модель нерабочей. В предлагаемых поправках в закон "О банках и банковской деятельности" эта норма исключена.

Д.Р.: Какова ваша позиция относительно введения имущественной ответственности платежных агентов?

Б.К.: Не совсем понятно, перед кем вводится имущественная ответственность. Как я уже отмечал, все риски в агентской модели лежат не на потребителе, а на поставщике услуг. Риски же последнего обеспечены, и это уже предусмотрено проектом, стандартными механизмами: неустойкой, залогом, банковской гарантией, поручительством.

Д.Р.: Каким вам представляется идеальный механизм регулирования рынка терминальных платежей, если говорить о, собственно, его регуляторе и/или надзорном органе?

Б.К.: Что касается надзорного органа, то важен не сам факт надзора, а его объем. Бесплатного регулирования не бывает: чем оно жестче, тем дороже эти услуги обходятся потребителям. В этом вопросе необходим разумный баланс между реальными рисками, а не "страшилками" и стоимостью и качеством услуг.

Д.Р.: Есть ли перспективы у идеи лицензирования деятельности платежных операторов?

Б.К.: НАУЭТ выступает против лицензирования. По сути, механизм лицензирования только усложняет вход на рынок для новых игроков. Несомненно, что ведущие операторы без проблем пройдут лицензирование, но это лишь закрепит их лидирующее положение. А основа качественной и недорогой услуги – конкуренция.

Д.Р.: По вашим прогнозам, как изменится ситуация на рынке после принятия соответствующего законодательного решения? Сильно ли усложнится работа платежных агентов? Как это отразится на плательщиках?

Б.К.: Принятие законопроекта в его нынешней редакции будет лишь способствовать развитию рынка. Изложенные в нем положения учитывают интересы рынка и потребителей.